Лукас Кранах Старший жил пятьсот лет назад и очень любил рисовать Семёна Слепакова, но называл он его почему-то герцогом Саксонским Иоганном-Фридрихом Великодушным. Как и Слепаков Великоушный, герцог был курфюрстом, т.е. имел право избирать главу государства - это сразу ощущается некоторыми фибрами. И Семен это право имеет, значит он тоже курфюрст в этом смысле.

В работе современного художника-недоросля уже чувствуется зрелость большого мастера. Видимо, сказывается  месяц учёбы в первом классе начальной школы. Насколько пронзительно раскрывается пред нами внутренний мир двадцать восьмого ландграфа Тюрингии (не иначе Геббельс им все эти непонятные названия придумывал). Насколько явно прет из высокопоставленного вельможи его азиатская сущность. Живописец поворачивает к нам лицо великодушного герцога, и мы с удивлением понимаем, что он искренне и глубоко одноухий человек, в отличие от того же кудесника юмора Семёна, у которого ушей намного больше, в том смысле, что они составляют значимую часть его портрета и общего веса.

Кстати, благодаря Лукасу Кранаху Младшему у Семёна Слепакова есть возможность посмотреть на себя в более зрелом возрасте - лет эдак через 12. Примерно так будет выглядеть всеми любимый комедиант в 2024 году (см. рисунок ниже).

Вот и настала пора замахнуться на Александра нашего Сергеевича Пушкина. Символично, что портрет неординарно маленького ростом поэта, будет жить именно в нашем проекте "карапузик.ru". Проекте, где обитают маленькие таланты. Для снятия улучшенной копии был выбран домашний портрет "питомца чистых муз" в халате, работы Василия Тропинина.

Московская газета "Телеграф" писала, что физиономия Пушкина – столь определенная, выразительная, что всякий хороший живописец может схватить ее. Именно таким образом схватил физиономию Александра Сергеевича младой шестилетний портретист.
Отреченно-латентный и даже несколько аутичный тропининский поворот в три четверти заменен на вызывающе смелую фронтальную позицию поэта, готового выжигать глаголом внутренние органы своих фанатов.
Пушкин на мальчуковом портрете стал более брутален, благодаря усиленной нижней челюсти он даже похож на самого Эммануила Гедеоновича Виторгана, в фамилию которого, кстати, включена фонема GUN (пушка), что несомненно роднит эти две культурологические глыбы разных веков. Навряд ли бы Дантес решился стреляться с таким вот "невольником чести", явно бы сдрефил.

Итожа вклад новоявленного живописного шедевра в культурную копилку человечества, отметим, что Пушкин по-прежнему будет нашим маленьким всем, пока его рисуют дети.

Василий Кандинский яркий пример того, что адвокаты тоже умеют рисовать, если очень захотят. Конечно не реализм какой-нибудь, но тем не менее. Для того, чтобы заставить считать себя художником, Кандинский даже создал несколько творческих объединений, здесь ему очень пригодились его адвокатские навыки. Тем не менее, в Германии 30-х годов работы Василия Васильевича были отнесены к разряду дегенеративного искусства.

Старожилы искусствоведческого фронта поговаривают, что зритель был совершенно шокирован переходом от апокалипсических эмоций Седьмой композиции к геометрическому ритму Восьмой, представленной здесь - на сайте karapusik.ru. Еще больше вы будете шокированы узнав, что Кандинский вовсе не брызгал краску случайным образом на холст, а готовил множество эскизов, что-то замерял, думал и читал.

Теперь представляете, как было бы ему обидно, узнай он, что большая часть его художественной симфонии оказалась лишней. Современный талантливый живописец оставил в копии картины лишь самое главное зерно. На картине удостоены места оказались лишь всевидящее око-титька вверху и один из маленьких кружочков внизу. Кружочек, видимо, символизирует ничтожность отдельного человека перед силами самой природы. Но он не сдается, борется, пыжится и даже меняет слегка свою форму. От человекокружочка просто исходит какое-то нечеловекокружочковское напряжение. Кажется, если перенести его на холст, то тот с треском порвется, не выдержав этого внутреннего давления.

Несомненно, что зритель будет шокирован, увидев, что еще ничего не решено в этой неравной борьбе большого с маленьким, почти круглого с почти не круглым, верхнего с нижним.

Вроде подсолнухи как подсолнухи, даже на себя не похожи, но с какой эпиллепсичной яростью из тюбика понадавлена краска. С какой показной небрежностью работал шпатель одноухого кудесника. Но главное, что холст выдержал, и вангожий шедевр уродился.

Младой последователь неаккуратного гения избрал специально подвысохший фломастер для воплощения неистовой задумки своего прославленного соратника и учителя. Полотно написано специально на юбилей дедушки, что превращает картину из плода воспалённого воображения голландца в добрый натюрморт, воспевающий семейные ценности Руси-матушки.